16 июля 1054 года а соборе Святой Софии в Константинополе официальные представители Папы Римского объявили о низложении Патриарха Константинопольского Михаила Керулария. В ответ патриарх предал анафеме папских посланников. С тех пор существуют церкви, которые мы сегодня именуем католической и православной.

Определимся в понятиях

Три основных направления в христианстве — православие, католичество, протестантизм. Не существует единой протестантской церкви, поскольку протестантских церквей (деноминаций) в мире много сотен. Православие и католичество — это церкви с иерархической структурой, со своим вероучением, богослужением, своим внутренним законодательством и своими, присущими каждой из них религиозными и культурными традициями.

Католичество — целостная церковь, все составные части и все члены которой подчиняются Папе Римскому как своему главе. Православная церковь не столь монолитна. На данный момент она состоит из 15 независимых, но взаимопризнающих друг друга и одинаковых в своей основе церквей. Среди них — Русская, Константинопольская, Иерусалимская, Антиохийская, Грузинская, Сербская, Болгарская, Греческая и др.

Что у православия и католичества общее?

И православные, и католики — христиане, верующие во Христа и стремящиеся жить по Его заповедям. И те, и другие имеют одно Священное Писание — Библию. Что бы мы дальше ни говорили о различиях, христианская повседневная жизнь и католиков, и православных строится, прежде всего, по Евангелию. Истинным примером для подражания, основой всей жизни для любых христиан является Господь Иисус Христос, а Он один и Единственен. Поэтому, несмотря на различия, католики и православные исповедуют и проповедуют по всему миру веру в Иисуса Христа, возвещают миру одно Евангелие.

История и традиции католической и православной церкви восходят к апостолам. Пётр , Павел , Марк и другие ученики Иисуса основали христианские общины в значимых городах древнего мира — Иерусалиме, Риме, Александрии, Антиохии и т. п. Вокруг этих центров и сформировались те церкви, что стали основой христианского мира. Именно поэтому православные и католики имеют таинства (крещение, венчание, рукоположение священников, ), схожее вероучение, почитают общих святых (живших до XI века), провозглашают один и тот же Никео-Цареградский . Несмотря на известные различия, обе церкви исповедуют веру в Святую Троицу.

Для нашего времени немаловажно, что и православных, и католиков очень роднит взгляд на христианскую семью. Браком признаётся союз мужчины и женщины. Вступление в брак благословляется церковью и считается таинством. Развод — всегда трагедия. Сексуальные отношения до брака — отношения, недостойные звания христианина, они греховны. Важно подчеркнуть, что и православные, и католики в принципе не признают гомосексуальные браки. Сами гомосексуальные отношения считаются тяжким грехом.

Особо следует сказать, что и католики, и православные признают, что они не одно и то же, что православие и католичество — разные церкви, но церкви христианские. Эта разница для обеих сторон настолько значима, что вот уже тысячу лет не существует взаимного единения в самом главном — в богослужении и в причащении Тела и Крови Христовых. Католики и православные вместе не причащаются.

При этом, что очень важно, и католики, и православные с горечью и покаянием смотрят на взаимное разделение. Все христиане уверены, что неверующий мир нуждается в общем христианском свидетельстве о Христе.

О разделении

Описать развитие разрыва и формирование разъединённых католической и православной церквей не представляется возможным в этой заметке. Отмечу лишь, что напряжённая политическая ситуация тысячелетней давности между Римом и Константинополем подтолкнула обе стороны к поиску повода для выяснений отношений. Внимание привлекли закрепившиеся в западной традиции особенности иерархического церковного устройства, особенности вероучения, обрядовые и дисциплинарные обычаи, не свойственные Востоку.

Иными словами, именно политическое напряжение выявило уже существующее и укрепившееся своеобразие религиозной жизни двух частей бывшей Римской империи. Во многом сложившаяся ситуация была обязана разнице культур, менталитетов, национальных особенностей Запада и Востока. С исчезновением империи, объединяющей христианские церкви, Рим и западная традиция несколько столетий стояли особняком по отношению к Византии. При слабой коммуникации и почти полном отсутствии взаимного интереса произошло укоренение собственных традиций.

Понятно, что разделение единой церкви на восточную (православную) и западную (католическую) — процесс длительный и достаточно запутанный, имевший в начале XI века лишь свою кульминацию. Единая до той поры церковь, представленная пятью поместными или территориальными церквями, так называемыми патриархатами, раскололась. В июле 1054 года было провозглашено взаимное анафематствование полномочными представителями Папы Римского и Константинопольским Патриархом. Через несколько месяцев все оставшиеся патриархаты присоединились к позиции Константинополя. Разрыв со временем только укреплялся и углублялся. Окончательно церкви Востока и Римская церковь разделились после 1204 года — времени разорения Константинополя участниками четвёртого крестового похода.

Чем отличаются католичество и православие?

Вот основные моменты, взаимно признаваемые обеими сторонами, разделяющие церкви сегодня:

Первое важное отличие — разное понимание церкви. Для православных христиан единая, так называемая Вселенская церковь, явлена в конкретных независимых, но взаимопризнающих друг друга поместных церквях. Человек может принадлежать к любой из существующих православных церквей, принадлежа тем самым к православию вообще. Достаточно разделять одну веру и таинства с другими церквями. Католики признают одну и единственную церковь как организационное устройство — католическую, подчинённую Папе Римскому. Для принадлежности к католичеству необходимо принадлежать к одной и единственной Католической церкви, иметь её веру и участвовать в её таинствах и обязательно признавать главенство папы.

На практике этот момент явлен, прежде всего, в том, что Католическая церковь имеет догмат (обязательное вероучительное положение) о главенстве папы над всей церковью и безошибочности его в официальном учении по вопросам веры и морали, дисциплины и управления. Православные не признают главенства папы и считают, что безошибочными и наиболее авторитетными являются лишь решения Вселенских (то есть всеобщих) Соборов. Об отличии Папы Римского от Патриарха . В контексте сказанного абсурдной выглядит воображаемая ситуация подчинения Папе Римскому ныне независимых православных патриархов, а вместе с ними всех епископов, священников и мирян.

Второе. Есть различия в некоторых важных вероучительных вопросах. Укажем на одно из них. Оно касается учения о Боге — Святой Троице. Католическая церковь исповедует в , что Дух Святой исходит от Отца и Сына. Православная церковь исповедует Духа Святого, исходящего только от Отца. Эти, казалось бы, «философские» тонкости вероучения имеют вполне серьёзные последствия в богословских вероучительных системах каждой из церквей, порой противоречащих друг другу. Объединение и унификация православного и католического вероучений на данный момент представляется нерешаемой задачей.

Третье. За прошедшие столетия не только укрепились, но и развились многие культурные, дисциплинарные, богослужебные, законодательные, ментальные, национальные особенности религиозной жизни православных и католиков, которые порой могут противоречить друг другу. Речь, прежде всего, о языке и стиле молитвы (заученные тексты, или молитва своими словами, или под музыку), об акцентах в молитве, об особом понимании святости и почитании святых. Но и нельзя забывать о скамьях в храмах, косынках и юбках, особенностях храмовой архитектуры или стилях иконописи, о календаре, о языке богослужения и т. д.

Как православная, так и католическая традиции имеют достаточно большую степень свободы в этих вполне себе вторичных вопросах. Это понятно. Однако, к сожалению, преодоление разногласий в этой плоскости маловероятно, поскольку именно она представляет реальную жизнь простых верующих. А им, как известно, проще отказаться от какого-то «умозрительного» философствования, чем от привычного образа жизни и бытового её понимания.

Кроме этого, в католичестве наличествует практика исключительно неженатого духовенства, тогда как в православной традиции священство может быть или женатым, или монашествующим.

Православная церковь и Католическая по-разному смотрят на тему интимных отношений супругов. Православие снисходительно смотрит на применение противозачаточных неабортивных средств. Да и вообще, вопросы сексуальной жизни супругов предоставлены им самим и доктринально не регламентируются. Католики же, в свою очередь, категорически против любых противозачаточных средств.

В заключение скажу, что указанные отличия не мешают Православной и Католической церквям вести конструктивный диалог, совместно противостоять массовому отходу от традиционных и христианских ценностей; совместно осуществлять разные социальные проекты и миротворческие акции.

Значение Православия в русской истории и культуре духовно-определяющее. Для того чтобы понять это и убедиться в этом, не надо быть самому православным; достаточно знать русскую историю и иметь духовную зоркость. Достаточно признать, что тысячелетняя история России творится людьми христианской веры; что Россия слагалась, крепла и развертывала свою духовную культуру именно в христианстве и что христианство она восприняла, исповедовала, созерцала и вводила в жизнь именно в акте Православия. Именно это было постигнуто и выговорено гением Пушкина. Вот его подлинные слова:

«Великий духовный и политический переворот нашей планеты есть христианство. В этой священной стихии исчез и обновился мир». «Греческое вероисповедание, отдельное от всех прочих, дает нам особенный национальный характер». «Россия никогда ничего не имела общего с остальною Европою», «история ее требует другой мысли, другой формулы»...

И вот ныне, когда наши поколения переживают великий государственный, хозяйственный, моральный и духовно-творческий провал в истории России и когда мы повсюду видим ее недругов (религиозных и политических), подготовляющих поход на ее самобытность и целость, мы должны твердо и точно выговорить: дорожим ли мы нашей русской самобытностью и готовы ли мы ее отстаивать? И далее: в чем эта самобытность, каковы ее основы и каковы те покушения на нее, которые мы должны предвидеть?

Самобытность русского народа выражается в его особливом и своеобразном духовном акте. Под «актом» надо разуметь внутренний строй и уклад человека: его способ чувствовать, созерцать, думать, желать и действовать. Каждый из русских, попав за границу, имел, да имеет и ныне, полную возможность убедиться на опыте в том, что другие народы имеют иной, отличный от нас бытовой и духовный уклад; мы испытываем это на каждом шагу и с трудом привыкаем к этому; иногда видим их превосходство, иногда остро чувствуем их неудовлетворенность, но всегда испытываем их инородность и начинаем томиться и тосковать по «родине». Это объясняется самобытностью нашего бытового и духовного уклада, или, выражаясь кратчайшим словом, у нас иной акт.

Русский национальный акт сложился под влиянием четырех великих факторов: природы (континентальность, равнина, климат, почва), славянской души, особливой веры и исторического развития (государственность, войны, территориальные размеры, многонациональность, хозяйство, образование, техника, культура). Невозможно осветить все это сразу. Об этом есть книги, - то драгоценные (Н. Гоголь «В чем же, наконец, существо русской поэзии»; Н. Данилевский «Россия и Европа»; И. Забелин «История русской жизни»; Ф. Достоевский «Дневник писателя»; В. Ключевский «Очерки и речи»), то мертворожденные (П. Чаадаев «Философские письма»; П. Милюков «Очерки по истории русской культуры»). В понимании и толковании этих факторов и самого русского творческого акта важно оставаться предметным и справедливым, не превращаясь ни в фанатического «славянофила», ни в слепого для России «западника». И это особенно важно в том основном вопросе, который мы здесь ставим, - о Православии и католичестве.

Среди недругов России, неприемлющих всю ее культуру и осуждающих всю ее историю, совершенно особое место занимают римские католики. Они исходят из того, что в мире есть «благо» и «истина» только там, где «ведет» Католическая Церковь и где люди беспрекословно признают авторитет римского епископа. Все остальное идет (так они понимают) по неправильному пути, пребывает во тьме или ереси и должно быть рано или поздно обращено в их веру. Это составляет не только «директиву» католицизма, но и само собою разумеющуюся основу или предпосылку всех его доктрин, книг, оценок, организаций, решений и действий. Heкатолическое в мире должно исчезнуть: или в результате пропаганды и обращения, или же погублением Божиим.

Сколько раз за последние годы католические прелаты принимались объяснять мне лично, что «Господь выметает железною метлою православный восток для того, чтобы воцарилась единая Католическая Церковь»... Сколько раз я содрогался от того ожесточения, которым дышали их речи и сверкали их глаза. И внимая этим речам, я начинал понимать, как мог прелат Мишель д"Эрбиньи, заведующий восточно-католическою пропагандою, дважды (в 1926 и в 1928 годах) ездить в Москву, чтобы налаживать унию с «обновленческой церковью» и, соответственно, «конкордат» с большевиками, и как мог он, возвращаясь оттуда, перепечатывать без оговорок гнусные статьи коммунистов, именующие мученическую, Православную, патриаршую Церковь (дословно) «сифилитической» и «развратной». И я понял тогда же, что «конкордат» Ватикана с Третьим Интернационалом не осуществился доселе не потому, что Ватикан «отверг» и «осудил» такое соглашение, а потому, что его не захотели сами коммунисты. Я понял разгром православных соборов, церквей и приходов в Польше, творившийся католиками в тридцатых годах текущего (двадцатого. - Прим. ред.) века... Я понял, наконец, в чем истинный смысл католических «молитв о спасении России»: как первоначальной, краткой, так и той, которая была составлена в 1926 году папою Бенедиктом XV и за чтение которой у них даруется (по объявлению) «триста дней индульгенции»...

И ныне, когда мы видим, как Ватикан годами снаряжается в поход на Россию, проводя массовую скупку русской религиозной литературы, православных икон и целых иконостасов, массовую подготовку католического духовенства к симуляции православного богослужения на русском языке («католичество восточного обряда»), пристальное изучение православной мысли и души ради доказательства их исторической несостоятельности, - мы все, русские люди, должны поставить перед собой вопрос о том, в чем же отличие Православия от католицизма, и постараться ответить себе на этот вопрос со всею объективностью, прямотою и исторической верностью.

Это есть отличие догматическое, церковно-организационное, обрядовое, миссионерское, политическое, нравственное и актовое. Последнее отличие есть жизненно-первоначальное: оно дает ключ к пониманию всех остальных.

Догматическое отличие известно каждому православному: во-первых, вопреки постановлениям Второго Вселенского Собора (Константинопольского, 381 г.) и Третьего Вселенского Собора (Ефесского, 431 г., Правило 7), католики ввели в 8-й член Символа веры добавление об исхождении Духа Святого не только от Отца, но и от Сына («филиокве»); во-вторых, в XIX веке к этому присоединился новый католический догмат о том, что Дева Мария была зачата непорочною («дэ иммакулата концепционэ»); в-третьих, в 1870 году был установлен новый догмат о непогрешимости римского папы в делах Церкви и вероучения («экс катэдра»); в-четвертых, в 1950 году был установлен еще один догмат о посмертном телесном вознесении Девы Марии. Эти догматы не признаны Православной Церковью. Таковы важнейшие догматические отличия.

Церковно-организационное отличие состоит в том, что католики признают римского первосвященника главою Церкви и заместителем Христа на земле, тогда как православные признают единого главу Церкви - Иисуса Христа и считают единственно правильным, чтобы Церковь строилась Вселенским и Поместными соборами. Православие не признает также светскую власть за епископами и не чтит католические орденские организации (в особенности иезуитов). Это важнейшие отличия.

Обрядовые отличия суть следующие. Православие не признает богослужения на латинском языке; оно блюдет литургии, составленные Василием Великим и Иоанном Златоустом, и не признает западных образцов; оно соблюдает завещанное Спасителем причащение под видом хлеба и вина и отвергает введенное католиками для мирян «причащение» одними «освященными облатками»; оно признает иконы, но не допускает скульптурных изображений в храмах; оно возводит исповедь к незримо присутствующему Христу и отрицает исповедальню как орган земной власти в руках священника. Православие создало совсем иную культуру церковного пения, молитвословия и звона; у него иное облачение; у него иное знамение креста; иное устроение алтаря; оно знает коленопреклонение, но отвергает католическое «приседание»; оно не знает дребезжащего звонка во время совершительных молитв и многого другого. Таковы важнейшие обрядовые отличия.

Миссионерские отличия суть следующие. Православие признает свободу исповедания и отвергает весь дух инквизиции; истребление еретиков, пытки, костры и принудительное крещение (Карл Великий). Оно блюдет при обращении чистоту религиозного созерцания и его свободу от всяких посторонних мотивов, особенно от застращивания, политического расчета и материальной помощи («благотворительность»); оно не считает, что земная помощь брату во Христе доказывает «правоверие» благотворителя. Оно, по слову Григория Богослова, ищет «не победить, а приобрести братьев» по вере. Оно не ищет власти на земле любою ценою. Таковы важнейшие миссионерские отличия.

Политические отличия таковы. Православная Церковь никогда не притязала ни на светское господство, ни на борьбу за государственную власть в виде политической партии. Исконное русско-православное разрешение вопроса таково: Церковь и государство имеют особые и различные задания, но помогают друг другу в борьбе за благо; государство правит, но не повелевает Церкви и не занимается принудительным миссионерством; Церковь организует свое дело свободно и самостоятельно, соблюдает светскую лояльность, но судит обо всем своим христианским мерилом и подает благие советы, а может быть, и обличения властителям и благое научение мирянам (вспомним Филиппа митрополита и патриарха Тихона). Ее оружие - не меч, не партийная политика и не орденская интрига, а совесть, наставление, обличение и отлучение. Византийские и послепетровские уклонения от этого порядка были явлениями нездоровыми.

Католицизм, напротив, ищет всегда и во всем и всеми путями - власти (светской, клерикальной, имущественной и лично-суггестивной).

Нравственное отличие таково. Православие взывает к свободному человеческому сердцу. Католицизм взывает к слепо-покорной воле. Православие ищет пробудить в человеке живую, творческую любовь и христианскую совесть. Католицизм требует от человека повиновения и соблюдения предписания (законничество). Православие спрашивает о самом лучшем и зовет к евангельскому совершенству. Католицизм спрашивает о «предписанном», «запрещенном», «позволенном», «простительном» и «непростительном». Православие идет в глубь души, ищет искренней веры и искренней доброты. Католицизм дисциплинирует внешнего человека, ищет наружного благочестия и удовлетворяется формальной видимостью доброделания.

И все это теснейше связано с первоначальным и глубочайшим актовым отличием, которое необходимо продумать до конца, и притом раз навсегда.

Исповедание отличается от исповедания по своему основному религиозному акту и его строению. Важно не только то, во что ты веруешь, но еще и то, чем, т. е. какими силами души, осуществляется твоя вера. С тех пор как Христос Спаситель утвердил веру на живой любви (см. Мк. 12, 30-33; Лк. 10, 27; ср. 1 Ин. 4, 7-8, 16), мы знаем, где искать веру и как найти ее. Это есть самое важное для понимания не только своей веры, но и особенно чужой веры и всей истории религии. Именно так мы должны понять и Православие, и католичество.

Есть религии, которые родятся из страха и питаются страхом; так, африканские негры в своей массе прежде всего боятся темноты и ночи, злых духов, колдовства, смерти. В борьбе с этим страхом и в эксплуатации его у других и слагается их религия.

Есть религии, которые родятся из вожделения; и питаются эротикой, принимаемой за «вдохновение»; такова религия Диониса-Вакха; таков «шиваизм левой руки» в Индии; таково русское хлыстовство.

Есть религии, живущие фантазией и воображением; их сторонники довольствуются мифическими легендами и химерами, поэзией, жертвоприношениями и обрядами, пренебрегая любовью, волей и мыслью. Таков индийский брахманизм.

Буддизм был создан как религия жизнеотвержения и аскезы. Конфуцианство возникло как религия исторически выстраданной и искренно прочувствованной моральной доктрины. Религиозный акт Египта был посвящен преодолению смерти. Иудейская религия искала прежде всего национального самоутверждения на земле, выдвигая генотеизм (бог национальной исключительности) и моральное законничество. Греки создали религию семейного очага и зримой красоты. Римляне - религию магического обряда. А христиане?

Православие и католичество одинаково возводят свою веру ко Христу, Сыну Божию, и к евангельскому благовествованию. И тем не менее их религиозные акты не только различны, но и несовместимы по своей противоположности. Именно этим определяются и все те отличия, которые я указал в предшествующей статье («О русском национализме». - Прим. ред.).

Первичное и основное пробуждение веры для православного есть движение сердца, созерцающей любви, которая видит Сына Божия во всей Его благости, во всем Его совершенстве и духовной силе, преклоняется и приемлет Его как сущую правду Божию, как свое главное жизненное сокровище. При свете этого совершенства православный познает свою греховность, укрепляет и очищает им свою совесть и вступает на путь покаяния и очищения.

Напротив, у католика «вера» пробуждается от волевого решения: довериться такому-то (католически-церковному) авторитету, подчиниться и покориться ему и заставить себя принять все, что этот авторитет решит и предпишет, включая и вопрос добра и зла, греха и его допустимости.

Почему у православного душа оживает от свободного умиления, от доброты, от сердечной радости - и тогда зацветает верою и соответственными ей добровольными делами. Здесь благовестие Христа вызывает искреннюю любовь к Богу, а свободная любовь пробуждает в душе христианскую волю и совесть.

Напротив, католик постоянными усилиями воли понуждает себя к той вере, которую ему предписывает его авторитет.

Однако в действительности воле подчинены всецело только внешние телодвижения, в гораздо меньшей степени ей подчинена сознательная мысль; еще меньше - жизнь воображения и повседневных чувствований (эмоций и аффектов). Ни любовь, ни вера, ни совесть воле не подчинены и могут совсем не отозваться на ее «понуждения». Можно принудить себя к стоянию и поклонам, но невозможно вынудить у себя благоговение, молитву, любовь и благодарение. Только внешнее «благочестие» повинуется воле, а оно и есть не более чем внешняя видимость или же просто притворство. Можно принудить себя к имущественному «пожертвованию»; но дар любви, сострадания, милосердия невынудим ни волею, ни авторитетом. За любовью - как земною, так и духовною - мысль и воображение следуют сами собой, естественно и охотно, но воля может биться над ними всю жизнь и не подчинить их своему давлению. Из раскрытого и любящего сердца совесть, как голос Божий, заговорит самостоятельно и властно. Но дисциплина воли не ведет к совести, а покорность внешнему авторитету заглушает личную совесть окончательно.

Так развертывается эта противоположность и непримиримость двух исповеданий, и нам, русским людям, необходимо продумать ее до конца.

Тот, кто строит религию на воле и на покорности авторитету, тот неизбежно должен будет ограничить веру умственным и словесным «признанием», оставляя сердце холодным и черствым, заменяя живую любовь - законничеством и дисциплиною, а христианскую доброту - «похвальными», но мертвыми делами. И самая молитва превратится у него в бездушные слова и неискренние телодвижения. Тот, кто знает религию древнеязыческого Рима, тот сразу узнает во всем этом его традицию. Именно эти черты католической религиозности всегда испытывались русской душой как чуждые, странные, искусственно-натянутые и неискренние. И когда мы слышим от православных людей, что в католическом богослужении есть внешняя торжественность, доводимая иногда до грандиозности и «красивости», но нет искренности и тепла, нет смирения и горения, нет сущей молитвы, а потому и духовной красоты, то мы знаем, где искать объяснения этому.

Эта противоположность двух исповеданий обнаруживается во всем. Так, первая задача православного миссионера - дать людям Святое Евангелие и богослужение на их языке и в полном тексте; католики держатся латинского языка, непонятного большинству народов, и воспрещают верующим самостоятельное чтение Библии. Православная душа ищет непосредственного приближения ко Христу во всем: от внутренней одинокой молитвы до приобщения Святых Таин. Католик смеет думать и чувствовать о Христе только то, что ему позволит авторитетный посредник, стоящий между ним и Богом, и в самом приобщении он остается лишенным и умалишенным, не приемля пресуществленного вина и получая вместо пресуществленного хлеба - некую замещающую его «облатку».

Далее, если вера зависит от воли и решения, то, очевидно, неверующий не верит потому, что не хочет веровать, а еретик еретичествует потому, что решил веровать по-своему; и «ведьма» служит дьяволу потому, что она одержима злою волею. Естественно, что они все преступники против Закона Божия и что их надо карать. Отсюда инквизиция и все те жестокие дела, которыми насыщена средневековая история католической Европы: крестовые походы против еретиков, костры, пытки, истребление целых городов (например, города Штединг в Германии в 1234 г.); в 1568 г. все жители Нидерландов, кроме названных поименно, были приговорены к смерти, как еретики.

В Испании инквизиция исчезла окончательно лишь в 1834 году. Обоснование этих казней понятно: неверующий есть нежелающий веровать, он злодей и преступник перед лицом Божиим, его ждет геенна; и вот лучше кратковременный огонь земного костра, чем вечный огонь ада. Естественно, что люди, вынудившие веру волею сами у себя, пытаются вынудить ее и у других и видят в неверии или инаковерии не заблуждение, не несчастье, не ослепление, не скудость духовную, а злую волю.

Напротив, православный священник следует апостолу Павлу: не стремиться «брать власть над чужою волею», но «споспешествовать радости» в сердцах людей (см. 2 Кор. 1, 24) и твердо помнить завет Христа о «плевелах», не подлежащих преждевременному выпалыванию (см. Мф. 13, 25-36). Он признает руководительную мудрость Афанасия Великого и Григория Богослова: «То, что совершается силою против желания, - не только вынуждено, не-свободно и не славно, но просто даже и не состоялось» (Слово 2, 15). Отсюда и указание митрополита Макария, данное им в 1555 году первому казанскому архиепископу Гурию: «Всякими обычаи, как возможно, приучать ему татар к себе и приводить их любовию на крещение, а страхом их ко крещению никак не приводити». Православная Церковь искони веровала в свободу веры, в ее независимость от земных интересов и расчетов, в ее сердечную искренность. Отсюда и слова Кирилла Иерусалимского: «Симон волхв в купели тело омочи водою, но сердца не просвети духом, и сниде, и изыде телом, а душею не спогребеся и не возста».

Далее, воля земного человека ищет власти. И Церковь, строющая веру на воле, непременно будет искать власти. Так было у магометан; так обстоит у католиков на протяжении всей их истории. Они всегда искали в мире власти, так, как если бы Царство Божие было от мира сего, - всякой власти: самостоятельной светской власти для папы и кардиналов, а также власти над королями и императорами (вспомним средние века); власти над душами и особенно над волею своих последователей (исповедальня как орудие); партийной власти в современном «демократическом» государстве; тайной орденской власти, тоталитарно-культурной надо всем и во всех делах (иезуиты). Они считают власть орудием к водворению Царства Божия на земле. А эта идея всегда была чужда и евангельскому учению, и Православной Церкви.

Власть на земле требует ловкости, компромисса, лукавства, притворства, лжи, обмана, интриги и предательства, а часто и преступления. Отсюда учение о том, что цель разрешает средства. Напрасно противники излагают это учение иезуитов так, как будто цель «оправдывает» или «освящает» дурные средства; этим они только облегчают иезуитам возражения и опровержения. Тут речь совсем не о «праведности» или «святости», а или о церковном разрешении - о позволенности или же о моральной «доброкачественности». Именно в этой связи виднейшие отцы-иезуиты, как-то: Эскобар-а-Мендоза, Сот, Толет, Васкоц, Лессий, Санкец и некоторые другие, - утверждают, что «поступки делаются хорошими или дурными в зависимости от хорошей или дурной цели». Однако цель человека известна только ему одному, она есть дело личное, потайное и легко поддающееся симуляции. С этим тесно связано католическое учение о допустимости и даже негреховности лжи и обмана: надо только произносимые слова истолковать про себя «иначе», или воспользоваться двусмысленным выражением, или молча ограничить объем сказанного, или промолчать о правде - тогда ложь не ложь, и обман не обман, и ложная присяга на суде не грешна (об этом см. у иезуитов Лемкуля, Суареца, Бузенбаума, Лаймана, Санкеца, Алагоны, Лессия, Эскобара и других).

Но у иезуитов есть и другое учение, окончательно развязывающее их ордену и их церковным деятелям руки. Это учение о дурных делах, совершаемых якобы «по повелению Божию». Так, у иезуита Петра Алагоны (также и у Бузенбаума) читаем: «По повелению Божию можно убивать невинного, красть, развратничать, ибо Он есть Господин жизни и смерти и потому должно исполнить Его повеление». Само собой разумеется, что о наличности такого чудовищного и невозможного «повеления» Божия решает католический церковный авторитет, повиновение коему составляет самую сущность католической веры.

Тот, кто, продумав эти черты католицизма, обратится к Православной Церкви, тот увидит и поймет раз и навсегда, что самые глубокие традиции обоих исповеданий противоположны и несовместимы. Мало того, он поймет еще и то, что вся русская культура слагалась, крепла и расцветала в духе Православия и стала такою, какова она была в начале XX века, прежде всего потому, что она не была католическою. Русский человек верил и верит любовью, молится сердцем, свободно читает Евангелие; и авторитет Церкви помогает ему в его свободе и научает его свободе, раскрывая ему духовное око, а не пугая его земными казнями во «избежание» потусторонних. Русская благотворительность и «нищелюбие» русских царей шли всегда от сердца и доброты. Русское искусство все целиком выросло из свободного сердечного созерцания: и парение русской поэзии, и мечты русской прозы, и глубина русской живописи, и искренний лиризм русской музыки, и выразительность русской скульптуры, и одухотворенность русской архитектуры, и прочувствованность русского театра. Дух христианской любви проник и в русскую медицину с ее духом служения, бескорыстия, интуитивно-целостного диагноза, индивидуализации пациента, братского отношения к страдающему; и в русскую юриспруденцию с ее исканием справедливости; и в русскую математику с ее предметной созерцательностью. Он создал в русской историографии традиции Соловьева, Ключевского и Забелина. Он создал в русской армии традицию Суворова, а в русской школе традицию Ушинского и Пирогова. Надо увидеть сердцем ту глубокую связь, которая соединяет русско-православных святых и старцев с укладом русской, простонародной и образованной души. Весь русский быт - иной и особенный, потому что славянская душа укрепила свое сердце в заветах Православия. И самые русские инославные исповедания (за исключением католицизма) восприняли в себя лучи этой свободы, простоты, сердечности и искренности.

Вспомним еще, что наше белое движение, со всей его государственной верностью, с его патриотическим горением и жертвенностью, поднялось из свободных и верных сердец и ими держится и доныне. Живая совесть, искренняя молитва и личное «добровольчество» принадлежат к лучшим дарам Православия, и замещать эти дары традициями католицизма нам нет ни малейшего основания.

Отсюда и наше отношение к «католицизму восточного обряда», подготовляемого ныне в Ватикане и во многих католических монастырях. Саму идею - подчинить душу русского народа посредством притворной имитации его богослужения и водворить католицизм в России этой обманной операцией - мы переживаем как религиозно фальшивую, безбожную и безнравственную. Так на войне корабли плавают под чужим флагом. Так провозится через границу контрабанда. Так в «Гамлете» Шекспира брат вливает в ухо своему брату-королю смертельный яд во время его сна.

И если бы кто-нибудь нуждался в доказательстве того, что есть католицизм и какими способами он захватывает власть на земле, то это последнее предприятие делает все иные доказательства излишними.

Купить эту книгу можно

03 / 08 / 2006

Ника Кравчук

Чем Православная Церковь отличается от Католической

Православная Церковь и Католическая Церковь — две ветки христианства. Обе берут свое начало от проповеди Христа и апостольских времен, чтут Пресвятую Троицу, поклоняются Богоматери и святым, имеют одинаковые таинства. Но между этими церквями существует множество отличий.

Самых принципиальных, догматических различий, пожалуй, можно выделить три.

Символ веры. Православная Церковь учит, что Святой Дух исходит от Отца. У Католической Церкви существует так называемое «филиокве» — добавление «и Сына». То есть католики утверждают, что Святой Дух исходит от Отца и Сына.

Почитание Божьей Матери. У католиков существует догмат о непорочном зачатии Девы Марии, в соответствии с каким Богоматерь не унаследовала первородного греха. Православная Церковь говорит, что от первородного греха Мария освободилась с момента зачатия Христа. Также католики верят в то, что Богоматерь вознеслась на небо, поэтому они не знают такого чтимого в православии праздника Успения Пресвятой Богородицы.

Догмат о непрогрешимости Папы Римского. Католическая Церковь верит в то, что учение по вопросам веры и морали, произнесенное Папой ex cathedra (с кафедры), является безошибочным. Папа Римский исполняется Святого Духа, поэтому он не может допускать ошибки.

Но существует и много других отличий.

Целибат. В Православной Церкви есть черное и белое духовенство, второму соответственно положено иметь семьи. Католическое духовенство дает обет безбрачия — целибат.

Брак. Католическая Церковь считает его священным союзом и не признает разводы. Православие допускает разные обстоятельства.

Крестное знамение. Православные крестятся тремя пальцами, слева направо. Католики — пятью и справа налево.

Крещение. Если в Католической Церкви положено только поливать крещаемого водой, то в православной — окунать с головой. В православии таинства крещения и миропомазания совершаются в тот же момент, а у католиков миропомазания осуществляются отдельно (возможно и в день Первого Причастия).

Причащение. Православные во время этого таинства вкушают хлеб из заквашенного теста, а католики — с пресного. Кроме этого, Православная Церковь благословляет причащать детей с самого раннего возраста, а в католичестве этому предшествуют катехизация (обучение христианской вере), после нее большой праздник — Первое причастие, которое попадает где-то на 10-12-й год жизни ребенка.

Чистилище. Католическая Церковь, кроме ада и рая, признает и специальное промужеточное место, в котором душа человека еще может очиститься для вечного блаженства.

Устройство храма. В католических храмах установлен орган, относительно меньше икон, зато еще есть скульптуры и много мест для сидения. В православных храмах много икон, росписей, молиться принято стоя (есть лавочки и стульчики для тех, кому надо сидеть).

Вселенскость. Каждая из Церквей имеет собственное понимание вселенскости (кафоличности). Православные считают, что Вселенская Церковь воплощена в каждой поместной Церкви во главе с епископом. Католики уточняют, что эта поместная Церковь должна иметь общение с поместной Римско-католической Церковью.

Соборы. Православная Церковь признает сем Вселенских Соборов, а Католическая — 21.

Многих беспокоит вопрос: могут ли объединиться обе церкви? Таковая возможность есть, но как быть с отличиями, какие существуют на протяжении многих веков? Вопрос остается открытым.

Забирай себе, расскажи друзьям!

Читайте также на нашем сайте:

Показать еще

Когда люди только приходят в храм, текст богослужений для них кажется совсем непонятным. «Елицы оглашенные, изыдите», - дает возглас священник. Кого он имеет в виду? Куда идти? Откуда вообще появилось такое название? Ответы на эти вопросы нужно искать в истории Церкви.

Официально разделение христианской церкви на Восточную (Православную) и Западную (Римско-Католическую) случилось в 1054 году, при участии папы Льва IX и патриарха Михаила Керулария. Оно стало финалом в противоречиях, давно назревших между двумя религиозными центрами распавшейся к V веку Римской империи – Рима и Константинополя.

Между ними наметились серьёзные разногласия как в области догматики, так и в части организации церковной жизни.

После перенесения столицы из Рима в Константинополь в 330 году на первый план в общественно-политической жизни Рима стало выдвигаться духовенство. В 395 году, когда империя фактически распалась, Рим стал официальной столицей западной ее части. Но политическая нестабильность вскоре привела к тому, что фактическое управление этими территориями оказалось в руках епископов и папы.

Во многом это стало поводом для притязаний папского престола на главенство над всею христианской Церковью. Притязания эти были отвергнуты Востоком, хотя с первых веков христианства авторитет римского папы на Западе и на Востоке был очень велик: без его одобрения не мог открываться и закрываться ни один вселенский собор.

Культурные предпосылки

Историки Церкви отмечают, что в западных и восточных областях империи христианство развивалось по-разному, под мощным влиянием двух культурных традиций – эллинской и римской. «Эллинский мир» воспринял христианское учение как определенную философию, открывающую путь единения человека с Богом.

Этим объясняется обилие богословских трудов отцов Восточной Церкви, направленных на осмысление этого единения, достижения «обожения». В них часто видно влияние греческой философии. Такая «богословская пытливость» иногда приводила к еретическим уклонениям, которые отвергались Соборами.

Мир же римского христианства, по выражению историка Болотова, испытал «воздействие романского на христианское». «Римский мир» воспринял христианство в более «юридически-правовом» ключе, методично созидая Церковь как своеобразный общественно-правовой институт. Профессор Болотов пишет, что римские богословы «поняли христианство как богооткровенную программу общественного устройства».

Римскому богословию был присущ «юридизм», в том числе – в отношении Бога к человеку. Выражался он в том, что добрые дела понимались здесь как заслуги человека перед Богом, а покаяния было недостаточно для прощения грехов.

Позже сформировалась концепция искупления по примеру Римского права, которая полагала в основание отношений Бога и человека категории виновности, выкупа и заслуг. Эти нюансы породили различия в догматике. Но, помимо этих различий – также банальная борьба за власть и личные претензии иерархов с обеих сторон в итоге стали причиной разделения.

Основные отличия

На сегодняшний день католицизм имеет много обрядовых и догматических отличий от православия, но мы рассмотрим самые важные.

Первое отличие состоит разном понимании принципа единства Церкви. В Православной церкви нет единого земного главы (главой её считается Христос). В ней есть «предстоятели» - патриархи поместных, независимых друг от друга Церквей – Русской, Греческой, и т.д.

Католическая же церковь (от греческого «кафоликос» - «всеобщий») одна, и основанием своего единства считает наличие видимого главы, коим является Папа. Этот догмат называется «примат (первенство) Папы Римского». Мнение Папы Римского по вопросам веры признаётся католиками «непогрешимым» - то есть, безошибочным.

Символ веры

Также католическая церковь добавила к тексту Символа Веры, принятому на Никейском Вселенском Соборе, фразу об исхождении Святого Духа от Отца и Сына («филиокве»). Православная церковь признаёт исхождение только от Отца. Хотя отдельные святые отцы Востока признавали «филиокве» (например, Максим Исповедник).

Жизнь после смерти

Помимо этого в католицизме принят догмат о чистилище: временном состоянии, в котором пребывают после смерти души, не готовые к раю.

Дева Мария

Важным расхождением также является то, что в католической церкви есть догмат о Непорочном зачатии Девы Марии, утверждающий изначальное отсутствие в Богородице первородного греха. Православные, прославляя святость Божьей Матери, считают, что он Ей был присущ, подобно всем людям. Также этот католический догмат вступает в противоречие с тем, что Христос был наполовину человеком.

Индульгенция

В средние века в католицизме оформилось учение о «сверхдолжных заслугах святых»: «запасе добрых дел», которые совершили святые. Церковь распоряжается этим «запасом», дабы восполнить недостаток «добрых дел» раскаявшихся грешников.

Отсюда выросло учение об индульгенциях – освобождении от временного наказания за грехи, в которых человек покаялся. В эпоху Возрождения бытовало неверное понимание индульгенции как возможности отпущения грехов за деньги и без исповеди.

Целибат

Католицизм запрещает брак священнослужителям (целибатное священство). В Православной церкви брак запрещен лишь для монашествующих священников и иерархов.

Внешняя часть

Что касается обрядов, то в католицизме признается как богослужение латинского обряда (месса), так и византийского (у грекокатоликов).

Литургия в Православной церкви служится на просфорах (квасном хлебе), католическое богослужение – на пресном хлебе (опресноках).

У католиков практикуется Причащение под двумя видами: только Телом Христовым (для мирян), и Телом и Кровью (для священнослужителей).

Крестное знамение католики полагают слева направо, православные – наоборот.

Постов в католицизме меньше, и они мягче, чем в православии.

В католическом богослужении используется орган.

Несмотря на эти и другие расхождения, которые накапливались веками, у православных и католиков очень много общего. Более того – что-то было заимствовано католиками с Востока (например, учение о вознесении Богородицы).

Почти все поместные православные церкви (кроме Русской) живут, как и католики, по григорианскому календарю. Обе конфессии признают Таинства друг друга.

Разделение Церкви – историческая и непреодоленная трагедия христианства. Ведь Христос молился о единении Своих учеников, коими являются все, кто стремится исполнять Его заповеди и исповедует Его Сыном Божиим: «Да будут все едино как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино - да уверует мир, что Ты послал Меня».

Бог един, Бог есть любовь - эти утверждения нам знакомы с детства. Почему же тогда Церковь Божия делится на католическую и православную? А внутри каждого направления есть ещё множество конфессий? На все вопросы есть свои исторические и религиозные ответы. С некоторыми мы сейчас и ознакомимся.

История католичества

Понятно, что католик - это человек, который исповедует христианство в его ответвлении, называемом католицизмом. Название восходит к латинским и древнеримским корням и переводится как «соответствующий всему», «согласный всему», «соборный». То есть всеобщий. Значение названия подчёркивает, что католик - это верующий, принадлежащий к тому религиозному течению, основателем которого являлся сам Иисус Христос. Когда оно зарождалось и распространялось по Земле, его последователи считали друг друга духовными братьями и сёстрами. Тогда было одно противопоставление: христианин - нехристианин (язычник, правоверный и т. д.).

Родиной конфессий считается западная часть Древнеримской империи. Именно там появились и сами слова: Это направление формировалось в течение всего первого тысячелетия. В данный период и и духовные тексты, песнопения и службы были едины для всех, почитающих Христа и Троицу. И только около 1054 год Восточную, с центром в Константинополе, и собственно католическую - Западную, центром которой был Рим. С тех пор и стало считаться, что католик - это не просто христианин, а приверженец именно западной религиозной традиции.

Причины раскола

Чем же объяснить причины разлада, ставшего столь глубоким и непримиримым? Ведь что интересно: долгое время уже после раскола обе Церкви продолжали называть себя кафолическими (то же, что и «католический»), т. е. всеобщими, вселенскими. Греко-Византийская ветвь в качестве духовной платформы опирается на «Откровения» Иоанна Богослова, Римская - «На послание Евреям». Для первой характерно подвижничество, нравственные поиски, «жизнь души». Для второй - формирование железной дисциплины, строгой иерархии, концентрация власти в руках священников высших рангов. Различия в трактовке многих догматов, обрядах, церковном управлении и других важных сферах церковной жизни стали тем водоразделом, который и развёл католицизм и православие по разные стороны. Таким образом, если до раскола значение слова католик было равно понятию «христианин», то после него оно стало указывать на западное направление вероисповедания.

Католицизм и реформация

С течением времени католическое духовенство настолько отошло от тех норм, которые утверждала и проповедовала Библия, что это послужило основанием организации внутри Церкви такого направления, как протестантство. Духовно-идеологической основой его стало учение и его сторонников. Реформация породила кальвинизм, анабаптизм, англиканство и другие протестантские конфессии. Таким образом, лютеране - это католики, или, по-другому, евангелические христиане, которые были против того, чтобы церковь активно вмешивалась в мирские дела, чтобы папские прелаты шли рука об руку со светской властью. Торговля индульгенциями, преимущества Римской Церкви перед Восточной, отмена монашества - вот далеко не полный перечень тех явлений, которые активно критиковали последователи Великого Реформатора. В своей вере лютеране опираются на Святую Троицу, особо поклоняясь Иисусу, признавая его богочеловеческую природу. Главный критерий веры у них - Библия. Отличительной чертой лютеранства, как и других является критический подход к различным богословским книгам и авторитетам.

К вопросу о единстве Церкви

Однако в свете рассматриваемых материалов так до конца и не понятно: католики - это православные или нет? Таким вопросом задаются многие, кто не слишком глубоко разбирается в теологии и всяких религиозных тонкостях. Ответить на него и просто, и сложно одновременно. Как уже писалось выше, изначально - да. Пока Церковь была Единая Христианская, все, кто в неё входил, и молились одинаково, и Богу поклонялись по одному регламенту, и ритуалами пользовались общими. Но и после разделения каждая - и Католическая, и Православная - считают себя главными преемницами наследия Христа.

Межцерковные отношения

В то же время они с достаточным уважением относятся друг к другу. Так, Декрет II Ватиканского Собора отмечает, что те люди, которые принимают Христа как своего Бога, веруют в него и крестились, считаются католиками как братья по вере. У тоже есть свои документы, также подтверждающие, что католицизм - явление, природа которого родственна природе православия. А расхождения в догматических постулатах не являются столь принципиальными, чтобы обе Церкви враждовали между собой. Наоборот, отношения между ними должны строиться так, чтобы вместе служить общему делу.