Наши снайперы против фашистских. Лучший снайпер Второй мировой - Михаил Сурков
Почему Cибирь оказалась настоящей кладезью снайперских талантов? Ответ может лежать в образе жизни многих сибиряков, которое можно определить кратко – таежник. Бескрайние таежные просторы взрастили много талантливых стрелков.
«И вот портрет мстителя. Это снайпер, человек, пришедший с дальнего севера, - замечал писатель Николай Тихонов. - Он охотник такой, что бьет белку в глаз. Он может попасть в щель танка, ослепить водителя на ходу. Он может выследить врага, как бы тот ни маскировался. Он - один из многих снайперов. Его лицо с энергичными, сильными линиями кажется застывшим, мучительно напряженным. Но это выражение типично для него. Когда он сосредоточивается, он весь превращается в натянутую струну. Но вот его «охота» была удачна. Лицо мягчеет, и перед вами молодой, скромный, тихий человек, который смеется как-то очень застенчиво».
Одним из лучших снайперов Великой Отечественной войны был также уроженец Красноярского края Михаил Сурков. 
До войны Михаил Сурков жил в поселке Большая Салырь Ачинского района. Был известен как опытный охотник-следопыт. Снайперскую винтовку таежный охотник получил из рук капитана Камкина - мастера сверхметкого огня, воспитавшего немало отличных стрелков.
"Зоркий глаз фотокорреспондента находил самые разнообразные ситуации фронтовой жизни. Люди, оружием которых в основном были "лейки", карандаши к блокноты, садились в танки и самолёты, ходили вместе с бойцами в атаки, месили вместе с ними грязь по фронтовым дорогам, шутили на привалах, а главное - снимали, снимали, снимали...
Когда счёт уничтоженных им фашистов перевалил за 700, на очередную "охоту" против вражеских снайперов отправились с ним два кинооператора.
"Дело это трудное: снайпер обнаруживается только при выстреле, в другое время засечь его практически невозможно. Значит, требовалось вызвать противника на выстрел. Михаил срезал на огороде тыкву, надел на неё каску и высунул над бруствером ложного окопчика, метрах и 400 от немцев. Со стороны врага эта тыква с каской "читалась" как голова солдата. Потом Сурков переполз в другой окоп, метрах в 40 от ложного, сделал выстрел и стал наблюдать. Очень скоро по тыкве стали бить - вначале это были винтовочные выстрелы, потом ударил миномёт. Во время перестрелки Михаил и обнаружил снайпера противника. В тот день он убил своего 702-го врага". [ Из воспоминаний кинооператора Союзкинотехники А. Левитана. Опубликованы в "Литературной газете" от 24 февраля 1971 года в статье "Кинокамера в атаке". ]
Странно, что человек уничтоживший такое количество врагов не был удостоен звания Героя Советского Союза...
Следует отметить такой факт: многочисленные наградные листы на снайпера - инструктора 39-го стрелкового полка 4-й стрелковой дивизии Михаила Суркова, как правило либо "зарубались" вообще, либо награда занижалась. К примеру: 
Представили к медали "За Отвагу", но награждение почему-то "зарубили";
Представили к ордену Красной Звезды, - получил... медаль "За Отвагу";
Представили к ордену Ленина, но награждение почему-то "зарубили";
Представили к званию Героя Советского Союза, - получил только орден Ленина, но без "Золотой Звезды";
Представили к ордену Красного Знамени - за бой 30 ноября 1942 года, в котором его снайперский взвод в составе пехотного подразделения штурмовал позиции врага, сам Сурков метким огнём лично уничтожил 7 фашистов, ворвался во вражеский ДЗОТ и уничтожил пулемётный расчёт противника из 3 солдат, зарезал всех кинжалом, - получил орден Красной Звезды...
Источники: Советская военная энциклопедия. Т. 7. - М.: Воениздат, 1979. Золотов Л. Право на выстрел // Красная звезда. 2001 - 4 апреля Колташова И. Судьба и война майора Комлева // Красноярский рабочий. 2006. 4 мая. Эренбург И.Г. Война. 1941–1945. - М., 2004. Ростов Н.Д. Подготовка снайперов для фронта в Сибирском военном округе в годы ВОВ // Военно-исторический журнал. №12 2008, №2 2009. Субботин В. Как кончаются войны. - М., Воениздат, 1965. Подвиг земли богатырской. - М., Мысль, 1970. Рослый И.П. Последний привал в Берлине. - М., Воениздат, 1983. Филоненко С.И. Филоненко А.С. Острогожско-Россошанская операция – «Сталинград на Верхнем Дону». - Воронеж, 2005. Тихонов С.Н. Ленинградские рассказы. - Л., 1984. Ултургашев С.П. Пирятинская Краснознаменная.- Красноярск, 1985.
Биография
До войны жил в посёлке Большая Салырь, ныне Ачинского района Красноярского края . Был таёжным охотником.
Сурков представлялся на звание Герой Советского Союза , но так и не получил его, хотя никто из многих снайперов - Героев Советского Союза - не достиг такого результата, как он.
Напишите отзыв о статье "Сурков, Михаил Ильич"
Примечания
Ссылки
- Рассказ о фронтовом хирурге и о герое снайпере Южного фронта www.youtube.com/watch?v=fAq3xOmHxZg
|
|||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Сурков, Михаил Ильич
Он читал и читал всё, что попадалось под руку, и читал так что, приехав домой, когда лакеи еще раздевали его, он, уже взяв книгу, читал – и от чтения переходил ко сну, и от сна к болтовне в гостиных и клубе, от болтовни к кутежу и женщинам, от кутежа опять к болтовне, чтению и вину. Пить вино для него становилось всё больше и больше физической и вместе нравственной потребностью. Несмотря на то, что доктора говорили ему, что с его корпуленцией, вино для него опасно, он очень много пил. Ему становилось вполне хорошо только тогда, когда он, сам не замечая как, опрокинув в свой большой рот несколько стаканов вина, испытывал приятную теплоту в теле, нежность ко всем своим ближним и готовность ума поверхностно отзываться на всякую мысль, не углубляясь в сущность ее. Только выпив бутылку и две вина, он смутно сознавал, что тот запутанный, страшный узел жизни, который ужасал его прежде, не так страшен, как ему казалось. С шумом в голове, болтая, слушая разговоры или читая после обеда и ужина, он беспрестанно видел этот узел, какой нибудь стороной его. Но только под влиянием вина он говорил себе: «Это ничего. Это я распутаю – вот у меня и готово объяснение. Но теперь некогда, – я после обдумаю всё это!» Но это после никогда не приходило.Натощак, поутру, все прежние вопросы представлялись столь же неразрешимыми и страшными, и Пьер торопливо хватался за книгу и радовался, когда кто нибудь приходил к нему.
Иногда Пьер вспоминал о слышанном им рассказе о том, как на войне солдаты, находясь под выстрелами в прикрытии, когда им делать нечего, старательно изыскивают себе занятие, для того чтобы легче переносить опасность. И Пьеру все люди представлялись такими солдатами, спасающимися от жизни: кто честолюбием, кто картами, кто писанием законов, кто женщинами, кто игрушками, кто лошадьми, кто политикой, кто охотой, кто вином, кто государственными делами. «Нет ни ничтожного, ни важного, всё равно: только бы спастись от нее как умею»! думал Пьер. – «Только бы не видать ее, эту страшную ее ».
В начале зимы, князь Николай Андреич Болконский с дочерью приехали в Москву. По своему прошедшему, по своему уму и оригинальности, в особенности по ослаблению на ту пору восторга к царствованию императора Александра, и по тому анти французскому и патриотическому направлению, которое царствовало в то время в Москве, князь Николай Андреич сделался тотчас же предметом особенной почтительности москвичей и центром московской оппозиции правительству.
Князь очень постарел в этот год. В нем появились резкие признаки старости: неожиданные засыпанья, забывчивость ближайших по времени событий и памятливость к давнишним, и детское тщеславие, с которым он принимал роль главы московской оппозиции. Несмотря на то, когда старик, особенно по вечерам, выходил к чаю в своей шубке и пудренном парике, и начинал, затронутый кем нибудь, свои отрывистые рассказы о прошедшем, или еще более отрывистые и резкие суждения о настоящем, он возбуждал во всех своих гостях одинаковое чувство почтительного уважения. Для посетителей весь этот старинный дом с огромными трюмо, дореволюционной мебелью, этими лакеями в пудре, и сам прошлого века крутой и умный старик с его кроткою дочерью и хорошенькой француженкой, которые благоговели перед ним, – представлял величественно приятное зрелище. Но посетители не думали о том, что кроме этих двух трех часов, во время которых они видели хозяев, было еще 22 часа в сутки, во время которых шла тайная внутренняя жизнь дома.
В последнее время в Москве эта внутренняя жизнь сделалась очень тяжела для княжны Марьи. Она была лишена в Москве тех своих лучших радостей – бесед с божьими людьми и уединения, – которые освежали ее в Лысых Горах, и не имела никаких выгод и радостей столичной жизни. В свет она не ездила; все знали, что отец не пускает ее без себя, а сам он по нездоровью не мог ездить, и ее уже не приглашали на обеды и вечера. Надежду на замужество княжна Марья совсем оставила. Она видела ту холодность и озлобление, с которыми князь Николай Андреич принимал и спроваживал от себя молодых людей, могущих быть женихами, иногда являвшихся в их дом. Друзей у княжны Марьи не было: в этот приезд в Москву она разочаровалась в своих двух самых близких людях. М lle Bourienne, с которой она и прежде не могла быть вполне откровенна, теперь стала ей неприятна и она по некоторым причинам стала отдаляться от нее. Жюли, которая была в Москве и к которой княжна Марья писала пять лет сряду, оказалась совершенно чужою ей, когда княжна Марья вновь сошлась с нею лично. Жюли в это время, по случаю смерти братьев сделавшись одной из самых богатых невест в Москве, находилась во всем разгаре светских удовольствий. Она была окружена молодыми людьми, которые, как она думала, вдруг оценили ее достоинства. Жюли находилась в том периоде стареющейся светской барышни, которая чувствует, что наступил последний шанс замужества, и теперь или никогда должна решиться ее участь. Княжна Марья с грустной улыбкой вспоминала по четвергам, что ей теперь писать не к кому, так как Жюли, Жюли, от присутствия которой ей не было никакой радости, была здесь и виделась с нею каждую неделю. Она, как старый эмигрант, отказавшийся жениться на даме, у которой он проводил несколько лет свои вечера, жалела о том, что Жюли была здесь и ей некому писать. Княжне Марье в Москве не с кем было поговорить, некому поверить своего горя, а горя много прибавилось нового за это время. Срок возвращения князя Андрея и его женитьбы приближался, а его поручение приготовить к тому отца не только не было исполнено, но дело напротив казалось совсем испорчено, и напоминание о графине Ростовой выводило из себя старого князя, и так уже большую часть времени бывшего не в духе. Новое горе, прибавившееся в последнее время для княжны Марьи, были уроки, которые она давала шестилетнему племяннику. В своих отношениях с Николушкой она с ужасом узнавала в себе свойство раздражительности своего отца. Сколько раз она ни говорила себе, что не надо позволять себе горячиться уча племянника, почти всякий раз, как она садилась с указкой за французскую азбуку, ей так хотелось поскорее, полегче перелить из себя свое знание в ребенка, уже боявшегося, что вот вот тетя рассердится, что она при малейшем невнимании со стороны мальчика вздрагивала, торопилась, горячилась, возвышала голос, иногда дергала его за руку и ставила в угол. Поставив его в угол, она сама начинала плакать над своей злой, дурной натурой, и Николушка, подражая ей рыданьями, без позволенья выходил из угла, подходил к ней и отдергивал от лица ее мокрые руки, и утешал ее. Но более, более всего горя доставляла княжне раздражительность ее отца, всегда направленная против дочери и дошедшая в последнее время до жестокости. Ежели бы он заставлял ее все ночи класть поклоны, ежели бы он бил ее, заставлял таскать дрова и воду, – ей бы и в голову не пришло, что ее положение трудно; но этот любящий мучитель, самый жестокий от того, что он любил и за то мучил себя и ее, – умышленно умел не только оскорбить, унизить ее, но и доказать ей, что она всегда и во всем была виновата. В последнее время в нем появилась новая черта, более всего мучившая княжну Марью – это было его большее сближение с m lle Bourienne. Пришедшая ему, в первую минуту по получении известия о намерении своего сына, мысль шутка о том, что ежели Андрей женится, то и он сам женится на Bourienne, – видимо понравилась ему, и он с упорством последнее время (как казалось княжне Марье) только для того, чтобы ее оскорбить, выказывал особенную ласку к m lle Bоurienne и выказывал свое недовольство к дочери выказываньем любви к Bourienne.
К сожалению, история не сохранила нам ни дату рождения таежного охотника Михаила Суркова, ни место его рождения. Можно только предположить, что родился и вырос он в сибирском поселке Бальшая Салырь Ачинского района Красноярского края. Судя по всему, был потомственным охотником-следопытом. Во всяком случае, в родном поселке пользовался непререкаемым авторитетом, как меткий стрелок, бивший зверя прямо в глаз. Но помимо этого Сурков был прекрасным следопытом: одного взгляда на отпечаток чье-то лапы было достаточно, чтобы определить: когда, куда и как быстро направился зверь.
В тайге, как дома…
Надо думать, что легкой, пружинистой, неслышной походке Михаила учил кто-то из взрослых, скорее всего, отец или дед. Учеником он оказался прекрасным: умел подкрасться к зверю бесшумно. Но не менее важное качество охотника: выдержка, терпение, ведь одно неосторожное движение и долгое ожидание пойдет насмарку. Там же, в тайге, Сурков научился и другим вещам, например, многочасовой лежке в снегу практически без движения. Был еще один секрет: специальное дыхание для того, чтобы организм не переохладился, рука оставалась твердой, глаз метким…
Спустя некоторое время, уже на фронте, боевые товарищи удивлялись этому умению Михаила. Но, охотясь за гитлеровцами, например, зимой, он располагал свою позицию в непосредственной близости от гитлеровцев, приговаривая: надо только подождать, все равно по нужде выскочат…
Не надо думать, что Сурков был один. Наши части, особенно в позиционной обороне, имели в своем распоряжении достаточно много мастеров меткого огня. К примеру, в 4-й стрелковой дивизии 12-й армии, в которой проходил службу Сурков, в феврале 1942 года насчитывалось 117 снайперов. Конечно, не все могли похвалиться таким счетом (к весне число убитых фашистов у Суркова перевалило за сотню), но общими усилиями наши снайперы уничтожили более 1000 гитлеровцев, причем охотились преимущественно за офицерами.
Охота на снайперов
После войны вышло немало фильмов о том, как происходили снайперские дуэли, когда один снайпер охотился за другим. Но все эти киноэпопеи созданы преимущественно для зрителя. Имея в своем распоряжении подобного мастера меткого огня, ни наше командование, ни гитлеровцы предпочитали не рисковать. Вот почему «охотники» типа Суркова редко когда действовали на определенном участке фронта долгое время. Существовало такое понятие, как почерк, а это включало и определенные привычки, и предпочтения. А раз так, снайпера можно было подкараулить, организовать на него засаду.
Вот где пригодился Михаилу Ильичу весь его богатый арсенал таежного охотника. В умении найти позицию, замаскировать ее, замереть в боевой «стойке» — равных ему не было. А еще ему помогало особое чутье, чувство опасности. Он «вскрывал» все гитлеровские ухищрения, как консервные банки. Ему было достаточно одной маленькой сломанной веточки, горстки земли, которая отличалась от общего фона, чтобы определить: здесь может таиться враг.
Конечно, иногда не обходился Сурков без трюков. Вот как описывал одну из «охот» нашего прославленного снайпера кинооператор, которому разрешили поучаствовать при боевой работе Михаила Ильича против гитлеровского снайпера:
«Дело это трудное: снайпер обнаруживается только при выстреле, в другое время засечь его практически невозможно. Значит, требовалось вызвать противника на выстрел. Михаил срезал на огороде тыкву, надел на нее каску и высунул над бруствером ложного окопчика, метрах и 400 от немцев. Со стороны врага эта тыква с каской „читалась“ как голова солдата. Потом Сурков переполз в другой окоп, метрах в 40 от ложного, сделал выстрел и стал наблюдать. Очень скоро по тыкве стали бить — вначале это были винтовочные выстрелы, потом ударил миномет. Во время перестрелки Михаил и обнаружил снайпера противника…»
Вот вам еще одно доказательство того, что самым действенным методом борьбы со снайперами гитлеровцы считали миномет, предпочитая не рисковать своими снайперами. А в том поединке Сурков одержал очередную, 702 (!) победу!
Это был последний уничтоженный фашист. После опубликования фотографии Суркова во фронтовой газете с этой умопомрачительной цифрой — 702, фашисты решили устроить настоящую охоту за Михаилом. А потому, скорее всего, Суркова перевели в тыл, готовить снайперскую смену. Там он и встретил окончание войны.
702 фашиста и только орден Ленина?
Но вот что самое странное: звание Героя Советского Союза снайперу Суркову так и не было присвоено. Его самая высокая награда — орден Ленина. Почему так все произошло? То ли с начальством не ладил, то ли представление где-то затерялось, но факт остается фактом.
После войны Михаил Ильич вернулся в родной поселок. Туда тоже докатилось известие о том, что их земляк не посрамил славы таежного охотника. Кто-то уговаривал Суркова, мол, поезжай в Москву, добейся справедливости. Но не такой характер был у снайпера: ходить и кого-то уговаривать. Да и самой главной своей наградой он считал то, что вернулся со страшной войны живым…
Михаил Ильич ушел из жизни относительно рано, в памятный для всех советских людей год — 1953-й. А его сын Алексей не пошел по стопам отца, после окончания техникума работал электриком на заводе в Комсомольске-на-Амуре. А нам есть чему поучиться у старшины Суркова: по меньшей мере, скромности. Окажись на его месте другой — выбивал почет и уважение не один год. Возможно, Родина недооценила своего героя. Но подвиг его не забыт…
Сибиряку, меткому охотнику Михаилу Суркову идеально подходила эта воинская специальность – в мирное время он бил таежного зверя точно в глаз, чтобы не испортить шкуру, часами в любое время года лежал в засадах в ожидании четвероного трофея.
Таежный ас
К марту 1942 года на счету М. И. Суркова было уже свыше 100 убитых гитлеровских солдат и офицеров, Михаил Ильич за боевые заслуги был представлен к ордену Ленина. Старшина использовал в снайперской тактике таежный опыт – так же, как в охоте на зверя Сурков умело читал следы животных, на войне он мог по малейшим изменениям в районе вражеских позиций определить намерения вражеского снайпера, вычислить его почерк. Сурков старался не повторяться при подготовке и проведении «охоты» – он знал, что и сам давно стал желанной целью для гитлеровских асов- снайперов. Привычная манера поведения для представителей его воинской специальности означала скорую гибель. Героического старшину берегли, старались почаще перемешать по периметру дислокации его стрелкового подразделения.
Технология точечного убийства
У каждого снайпера своя метода охоты за жертвой. Были подобные хитрости и у Михаила Суркова. Он часто практиковал игру в «подсадного»: делал муляж стрелка, привлекал к кукле внимание вражеского снайпера, а потом стрелял по обнаружившему себя противнику. Советский кинооператор, снимавший сюжет о героическом старшине, наблюдал один такой бой, когда в качестве отвлекающей «головы» Сурков использовал… обычную тыкву, на которую он нахлобучил каску. Немцыприняли ее за голову солдата и открыли ураганный огонь по фальш-позиции. Проявился на свою беду и гитлеровский снайпер, мгновенно получивший от Суркова смертельную пулю – 702-й застреленный Михаилом Ильичем фашист.
Как старшина немцев «построил»
Снайпер Сурков не единожды преподавал уроки дисциплины оккупантам, напоминая им, что они не у себя дома и должны понимать, кто на русской земле хозяин. Как-то раз, наблюдая с напарником за вражескими позициями в бинокль, Михаил Ильич заметил: уж очень свободно гитлеровцы себя ведут – до наших позиций около километра, и они не боятся выходить из окопов, вставать во весь рост… Старшина решил проучить расслабившуюся немчуру, поднять у гитлеровцев дисциплину. Ранним утром, еще до рассвета, Сурков с напарником выбрали позицию для стрельбы, сделали все необходимое для тщательной маскировки. С восходом солнца из вражеского окопа вышел и первый немец. Высунулся в полный рост и начал спокойно осматривать окрестности. Единственным выстрелом Сурков уложил его на снег. Через пару минут появился второй. Стал возиться с убитым и тут же сам получил пулю от советского снайпера. Трупы убитых немцы уже тащили в окопы волоком, не высовываясь из укрытий. Больше они в этот день из своих траншей не высовывались.
Почему он так мало пожил
В последний год своей службы Сурков преподавал в школе снайперов, а после очередного ранения и лечения в госпитале старшину комиссовали – еще до окончания войны. Когда Михаил Ильич убил 222 немецких солдата и офицера, его представили к званию Героя Советского Союза. По неясной до сих пор причине эту награду он так и не получил. Героический снайпер умер в 32 года, всего 8 лет мирной жизни после окончания Второй мировой: у Михаила Ильича было 7 ранений, за нимохотились высококлассные асы-снайперы вермахта. Так вышло, что лучшие, самые результативные годы сравнительно короткой биографии кавалера орденов Ленина и Красной Звезды пришлись на войну. На большее подорванного здоровья героического суперстрелка просто не хватило.
Михаил Ильич Сурков (1921-1953) - участник Великой Отечественной войны, снайпер 1-го батальона 39-го стрелкового полка 4-й стрелковой дивизии 12-й армии, старшина. Лучший советский снайпер Великой Отечественной войны, количество уничтоженных противников согласно советским источникам составляет 702.
Биография
Родился в 1921 году. Русский.
До войны жил в посёлке Большая Салырь, ныне Ачинского района Красноярского края. Был таёжным охотником.
В Красной Армии с 1941 года - призван Ачинским (в наградном листе - Атчевским) районным комиссариатом. Кандидат в ВКП(б) с 1942 года. В конце войны был переведён в тыл для подготовки снайперов.
В 1943 году, после 7-го ранения, Михаил Сурков был отправлен в госпиталь, откуда ему пришлось вернуться на родину, в село Большая Салырь, где земляки с радостью встретили героя и избрали его председателем сельсовета. Умер в 1953 году.
Сын - Алексей.
Награды
- Награждён орденами: Ленина (11.07.1942), Красной Звезды (07.12.1942); медалями, в том числе - "За отвагу" (12.03.1942).
Факт количества уничтоженных врагов
Когда счёт уничтоженных Михаилом Сурковым нацистов достиг 701 человека, на очередную «охоту» против вражеских снайперов с ним отправились два кинооператора.
«Дело это трудное: снайпер обнаруживается только при выстреле, в другое время засечь его практически невозможно. Значит, требовалось вызвать противника на выстрел. Михаил срезал на огороде тыкву, надел на неё каску и высунул над бруствером ложного окопчика, метрах в 400 от немцев. Со стороны врага эта тыква с каской „читалась“ как голова солдата. Потом Сурков переполз в другой окоп, метрах в 40 от ложного, сделал выстрел и стал наблюдать. Очень скоро по тыкве стали бить - вначале это были винтовочные выстрелы, потом ударил миномёт. Во время перестрелки Михаил и обнаружил снайпера противника. В тот день он убил своего 702-го врага».
Из воспоминаний кинооператора Союзкинотехники А. Левитана. Опубликованы в «Литературной газете» от 24 февраля 1971 года в статье «Кинокамера в атаке».
Сурков представлялся на звание Герой Советского Союза, но так и не получил его, хотя никто из многих снайперов - Героев Советского Союза - не достиг такого результата, как он.
Ряд западных историков подвергает этот показатель сомнению, считая, что он сфабрикован советской пропагандой для того, чтобы нивелировать результат финского снайпера Симо Хяюхя, которого тот добился в ходе Советско-финской войны 1939-1940 годов.